В начале было слово… Точнее много слов, и все преимущественно ругательные. Да, проблемы у меня были. Просто все как-то сразу свалилось на меня, как наковальня на голову, а Армия была таким спасительным решением всех вопросов. Учеба в университете, непонимание родителей, сказывающаяся нехватка средств (шел 1998 год), - все это меня просто достало. Родители неустанно напоминали мне, что я бесполезный.

Что ж, я решил самоустраниться. Пускай поживут полтора года без меня – наладят свое существование. Великолепная по своему идиотизму и эгоизму мысль в духе моего дорогого папочки. Что ни говори, а я на него чертовски похож. К сожалению…

Ого, какой тут вой подняла вся семья! "И чего это ты ни с того, ни с сего?" - причитали одни. "Ты же себе жизнь поломаешь!" - подвывали вторые. "Мы ведь тобой так гордились", - стонали третьи. А вот дядя Сережа просто подошел и как мужик, в лицо сказал: "Ну ты и охуел!" Это лишь со стороны было все гладко. Конечно, поначалу все радовались, что я поступил в Севастопольский государственный технический Университет. Однако эйфория вскоре прошла. Всем, кому надо, этим фактом похвастались. И мне потихоньку стали капать на мозги: от тебя, мол, нет пользы. В конце концов меня это вывело из себя. Я бросил все к чертовой матери и нашел первую попавшуюся работу – уборщика в магазине, с которой меня обманули и за полмесяца работы ничего не заплатили. Со студентами тогда вообще не церемонились.

Вскоре все смирились. Надеюсь, я доказал, что мое слово закон – по крайней мере, для меня. Я хотел заставить считаться с собой. И похоже, я этого добился.

М-да, я пребывал в поросячьем умилении от армейской пропаганды. Как часто я это видел в глазах молодых мальчишек, но значительно позже - уже на контракте. Сплошные фантазии и никакой взаимосвязи с реальностью. Когда я лично заявился в военкомат и сказал, что хочу в Армию, подполковник, сдержав удивление, лишь произнес: "Ты у нас не один такой". А потом спросил, от кого я прячусь: от милиции, девушки или родителей? Неужели я был таким предсказуемым?

После нудного ожидания, медкомиссий и тому подобного я, наконец, получил последнюю повестку, где говорилось: "Зачислен на действительную воинскую службу". Я ликовал. Это звучало так по-военному. Тогда я еще не знал, во что встреваю. Само собой, я много читал статей, смотрел телепередач об Армии, но это все было не то. Именно поэтому беру на себя смелость утверждать, что тот, кто в Армии не был, тот солдата не поймет.

Но я это сделал сам. Причем эта "самостоятельность" дошла до того, что я сам же постригся налысо и, запретив маме идти со мной, сам отправился на призывной пункт. Правда, она таки пришла туда, чем немало омрачила мое настроение. Пришлось ее выгнать. Позже, когда мы стояли в строю, подполковник говорил, что мы будущая элита, отчего хотелось еще больше вытянуться по стойке смирно. Грустные мысли оставили меня, и с замиранием сердца я смотрел в будущее. Мне грезились великие битвы и интересные приключения. Как некоторые говорят в таких случаях, "молодо-зелено"… Впереди у меня была дорога. Как оказалось позже, дорога в добровольное изгнание.